В ноябре руководителем самой скандальной больницы Нижнего Тагила был назначен герой неоднозначной Whatsapp-истории Александр Павловских. В его переписке с коллегой чиновники омского минздрава — там наш собеседник поработал до последнего назначения — увидели компромат. Что это было, почему тагильские COVID-пациенты бежали в Екатеринбург, как лечат больных коронавирусом тагильчан, почему их возят на КТ на автобусе и кто заплатил за лекарства и кислород — в интервью главврача ГКБ №1 для URA.RU.
— Александр Юрьевич, известны истории, когда тагильчане приезжали лечиться от COVID в Екатеринбург, так как в тагильских больницах не было мест. Как сейчас ситуация в городе и в вашей клинике?
— Несколько недель назад ситуация действительно была тревожная. Это было связано с тем, что половина сотрудников больницы, включая руководящий состав, болели. Пик заболеваемости пришелся на ноябрь — более 20 участковых врачей и медсестер почти одновременно ушли на больничный. На амбулаторном приеме у нас было укомплектовано чуть больше 10 участков (всего их 40). Хочу поблагодарить всех и каждого (докторов, средний и младший медперсонал) за то, что не сдались и самоотверженно выходили на работу, выполняя весь объем работы, который требовался.
Сейчас большинство вернулось с больничных, часть коллектива мы даже перевели обратно из стационара в поликлинику. В целом обстановка спокойная: при мне (а я в больнице со 2 ноября) ни одного отказа от госпитализации из-за нехватки мест не было.
Сегодня у нас 616 койко-мест (в том числе 32 реанимационных), из них около 100 мест свободны.
Коечный фонд обеспечен необходимым оборудованием, в том числе кислородным — благодаря минздраву и помощи благотворителей.
— Что конкретного сделали благотворители, и кто это?
— Наша основная компания-благотворитель ЕВРАЗ перечислила 13,8 млн рублей на приобретение медикаментов, закупила 30 кислородных концентраторов, 200 увлажнителей кислорода (так называемая «банка Боброва», с помощью которой происходит увлажнение и понижение давления кислорода, подаваемого в палаты — прим.ред.). Мы их уже установили. А с системой кислородной разводки помог Фонд Святой Екатерины — за его счет сделана новая сеть кислородопровода и установлено 200 точек. Сейчас продолжается монтаж новых кислородных точек за счет минздрава, закупаем еще 200 увлажнителей кислорода на средства областного бюджета.
— Чем лечите от коронавируса?
— Все применяемые схемы лечения — в рамках утвержденных протоколов и рекомендаций. На 10 млн рублей от ЕВРАЗ мы закупили фавипиравир (один из самый лучших и дорогих препаратов для первой стадии лечения — прим. ред.), мы его приобретаем по 5016 рублей за упаковку. Заключаем контракты и на другие препараты. Медицинские работники «красной зоны» с декабря начали получать обеды и ужины: питание сотрудников не предусмотрено в тарифе ТФОМС, но правительство области и минздрав изыскали возможность выделить средства на это через субсидию. Люди очень довольны и оценили такую заботу!
— Известно, что в Нижнем Тагиле изменилась маршрутизация пациентов для КТ-обследований. О чем речь?
— О диагностике в нашем приемном покое: он работает на весь Горнозаводской округ, пациентов везут из многих городов и поселков (в основном, скорой помощью, кого-то направляют из поликлиник, кто-то приходит сам), и все оказывают в нашем приемном отделении. Чтобы не было очередей, мы разработали четкие критерии, кого, как и куда направлять.
Первое: тяжелых пациентов, которые нуждаются в госпитализации, мы сразу же, без КТ-обследования, берем в отделение. Результат КТ не влияет на схему лечения, для таких пациентов главное — вовремя положить их на койку начать лечить, а рентген-диагностику можно сделать и попозже. Вторая категория — пациенты, которых мы не будем госпитализировать: они должны лечиться дома. Им мы тоже не делаем КТ — из «приемника» они сразу уходят домой, наблюдаются потом в поликлинике и, если КТ или другой метод рентгеновского обследования им будет показан, проходят его в плановом порядке.
Третья категория — это пациенты, которым КТ как раз показано, но они могут ждать. Часть из них делает КТ у нас, часть мы организованно направляем в другие больницы. Одна группа пациентов с 9 до 10 утра уезжает в инфекционную больницу, другая в 14 часов — в Демидовскую больницу, еще одна в 19.00 едет в 4-ю больницу. Плюс по четным дням с 12 до 13 формируется еще один автобус в инфекционную больницу.
Да, бывает, пациенту приходится по 2-3-4 часа ждать автобуса, но организованная таким образом логистика позволяет справиться с потоком пациентов на КТ.
— Ваше назначение главврачом ГКБ-1 Нижнего Тагила не прошло незамеченным: СМИ припомнили связанные с вами скандалы, например, жалобу на вас Путину от сотрудников Алапаевской больницы. Но самый яркий — так называемый «Whatsapp -скандал», когда ваша сослуживица Оксана Демидова (переехавшая вслед за вами на работу в омский минздрав) оставила незакрытой Whatsapp-сессию на компьютере в Алапаевске, и сотрудники больницы увидели Вашу с ней переписку о закупках медоборудования: вы рекомендовали не рассматривать предложения от поставщиков до 500 тысяч рублей. СМИ тогда заподозрили Вас в коррупции. Как прокомментируете?
— Я никогда не читаю чужих переписок — не считаю это возможным: переписка — это личное дело каждого. А поводу 500 тысяч… По приказу министра здравоохранения Омской области комиссия министерства согласовывает учреждениям приобретение оборудования свыше 500 тысяч — вот откуда это ограничение (оборудование, стоимостью до 500 тысяч учреждения приобретали без согласования с министерством): они должны представить данные об оборудовании, сопоставить варианты по цене-качеству. И затем комиссия, в которую входят сотрудники министерства и главные врачи, решает, согласовать ли приобретение того или иного прибора. Благодаря работе этой комиссии за год было сэкономлено более 100 млн рублей, которые пошли на приобретение нового оборудования.
— Больница, который вы пришли руководить, тоже не раз попадала в скандалы. Например, врач этой же клиники Андрей Карасев погиб из-за врачебной ошибки своих коллег: ему вкололи смертельный для него препарат. В курсе ли Вы этой истории, что о ней думаете?
— Конечно, в курсе. Думаю, что нам всем, и медикам особенно нужно быть более аккуратными в своей работе. Начиная с приемного покоя, пациенту всегда задаются вопросы об аллергиях, перенесенных болезных, операциях — все это фиксируется в анамнезе. Кроме этого, доктора сами, решая, применить тот или иной препарат, дополнительно спрашивают о противопоказаниях.
Я, например, в своей практике всегда перед местным обезболиванием спрашивал: «Переносите новокаин?» Если предстоит обработка йодом — «Переносите йод»? Либо просто спрашиваешь: «Есть аллергия на лекарства?»
Автоматически задаешь этот вопрос — у всех медработников этот рефлекс выработан. Думаю, в той ситуации сбой произошел из-за того, что пациентом был врач.
— Еще одна резонансная история, связанная с ГКБ-1 Нижнего Тагила — так называемый «бунт хирургов», которые в августе 2019 массово написали заявления об увольнении из-за снизившихся зарплат, резко возросшей нагрузки, а также из-за страха угодить в тюрьму. Тогда благодаря вмешательству свердловского минздрава и федеральных властей ситуацию удалось разрешить. Хирурги работают, никого не уволили?
— Специально никто никого не увольнял: все, как работали, так и продолжают. Думаю, руководителю нужно больше общаться с коллективом и узнавать о проблемах не из прессы, а от сотрудников. В любом коллективе возникают острые моменты, просто нужно своевременно на них реагировать.
— Медики сысертской больницы пожаловались недавно на снижение зарплат после перепрофилирования клиники под COVID (руководство сочло, что, раз они получают президентские выплаты, зарплату можно снизить). А у вас как обстоит дело с выплатами?
— Пока вроде никто не жаловался. Мы стараемся постоянно обсуждать эти вопросы, профком для этого привлекаем, поскольку время от времени происходят изменения. Например, сейчас готовится постановление правительства о том, чтобы субъекты РФ возмещали разницу, если сокращаются какие-то доплаты со стороны федерации: работники не должны терять в деньгах. Мы обсуждаем все это с заведующими отделений, с кадровиками, бухгалтерией.
— Как проводите совещания, учитывая опасность коронавируса?
— Нам повезло: главный инфекционист Свердловской области Марина Холманских работает главврачом инфекционной больницы в Нижнем Тагиле и охотно оказывает нам методическую помощь, отвечая на вопросы о протоколах лечения, применении той или иной клинической практики. Но все это — в режиме видеоконференцсвязи: мы хорошо освоили Zoom!
А внутрибольничные совещания я периодически провожу в «красной зоне». Мы с заместителями переодеваемся, идем в «красную зону», садимся и обсуждаем с врачами все вопросы, чтобы лишний раз не дергать их оттуда. Говорим о ситуации в клинике, о том, как восполнить кадровый дефицит. Этот вопрос был особенно актуален в начале моей деятельности, перед отделом кадров была поставлена задача привлечения специалистов, которых мы ищем по всей стране, в том числе через интернет. На днях к нам прибыл работать уже второй специалист из Дагестана!
— Что бы вы пожелали в Новом году коллегам, пациентам?
— Начата прививочная кампания против коронавирусной инфекции. В 19 медучреждений области поступило уже более 8 тысяч доз вакцины, а в начале 2021 года вакцина начнет поступать тысячами и десятками тысяч во все медицинские организации. Это начало того самого, долгожданного исторического момента, когда мы начинаем формировать иммунную прослойку населения, нанося сокрушительный удар по распространению COVID-19. В 2021 году каждый житель области, получив прививку, сможет почувствовать себя защищенным, чего и желаю всем — и коллективу, и пациентам!
Автор: Андрей Гусельников
